Современное раскулачивание...

Некоторые материалы гражданского дела, рассмотренного 31 октября 2006 г. судьей Рыбновского районного суда Рязанской области С, С.Фоминой.

Есть в Рыбновском районе деревушка Ситьково, где А.П.Халабурдин имеет землю: 15 соток в собственности и 19 соток в аренде. Эти 34 сотки составляют единый участок. Проработав многие годы врачом и выйдя на пенсию, он вместе с женой-пенсионеркой постоянно проживает в деревне. В собственности жены имеется доставшийся по наследству участок земли площадью 15 соток. Он соседствует с участком мужа. Рядом с ним расположен участок площадью 50,41 сотки, принадлежащий Л.М.Политовой.

Халабурдин на своем участке, то есть через участок от Политовой, а это 15-17 м, уже много лет содержит пчел, которыми занимается с детства. Однако в 2006 г. Политова обратилась в Рыбновский районный суд с заявлением и просила обязать Халабурдина поставить пчел на расстояние не менее 1 км от деревни, так как они мешают ей пользоваться земельным участком. Суд удовлетворил требования Политовой, как указано в решении, частично и обязал Халабурдина перенести пасеку на 1 км, но не от границ деревни, а от участка Политовой.

Чем мотивировано такое решение? Судья ссылается на часть 1 статьи 36 Конституции РФ, закрепляющей право граждан и их объединений иметь в частной собственности землю. В части 2 указанной статьи закреплено право граждан владеть, пользоваться и распоряжаться землей и другими природными ресурсами, если это не наносит ущерба окружающей среде и не нарушает прав и законных интересов иных лиц. Судья в решении разъясняет эти положения Конституции РФ. Свободное хозяйствование на земле нельзя понимать как произвольное. Данная норма предусматривает два существенных условия, хотя и не ущемляющих хозяйственной свободы собственников земли, но в разумных рамках ограничивающих их деятельность: они не должны наносить ущерба окружающей среде и нарушать прав и законных интересов других лиц.

Какими действиями Халабурдин нарушил права Политовой? Никакими действиями он их не нарушал, а эти права имеют как Политова, так и Халабурдин. Нанес ли он ущерб окружающей среде, разводя пчел? Никакого ущерба, кроме огромной пользы — это истина, не требующая доказательств.bada игры А чем он мог нарушить права Политовой, если между их участками нет даже общей границы? Ничем не мог нарушить. Законно ли он держал пчел на своем участке? Да, законно.

7 июля 2003 г. принят Федеральный закон № 112-ФЗ «О личном подсобном хозяйстве», разрешающий иметь в личном подсобном хозяйстве неограниченное число семей пчел. Но в решении судьи этот закон даже не упомянут.
Далее судья ссылается на статью 304 Гражданского кодекса РФ. Согласно ей собственник может требовать устранения всяких нарушений его прав, хотя эти нарушения и не были соединены с лишением владения. Да, такая норма закреплена в Гражданском кодексе РФ, но подобное право имеют как Политова, так и Халабурдин. А объективно оценить, нарушал ли Халабурдин право Политовой пользоваться своим участком, можно только при наличии доказательств. При вынесении решения судья руководствовалась рекомендациями «О мероприятиях по предупреждению и ликвидации болезней, отравлений и основных вредителей пчел», утвержденными секцией «Патологии пчел, рыб и других гидробионтов» отделения ветеринарной медицины РАСХН от 20 июня 2005 г. Однако это не нормативный материал, а лишь рекомендации учебного заведения.

В этом документе указано, что стационарная пасека должна быть огорожена от проезжей части дороги и соседних участков глухим забором высотой не менее 2 м. Но обязательно ли глухим забором? В ветеринарно-санитарных правилах содержания пчел, утвержденных Главным управлением ветеринарии Министерства сельского хозяйства СССР 15 декабря 1976 г., в качестве изгороди допускались плодовые деревья и кустарники. В Законе «О пчеловодстве» Республики Башкортостан сказано, что пасека от соседнего участка земли может быть отделена зданием, строением, сооружением или густым кустарником высотой не менее 2 м. Утверждение судьи, что пасека не оборудована глухим забором, а имеющиеся зеленые насаждения в виде кустарника и деревьев не отвечают требованиям глухого забора, не обоснованы ни действующими нормативными актами, ни практикой пчеловодства. Кроме того, допрошенный судом в качестве специалиста кандидат сельскохозяйственных наук А.И.Касьянов показал, что пасека со стороны Политовых огорожена забором из волнистого шифера, то есть в этой части решения содержаться явные противоречия.

Руководствуясь названными рекомендациями, судья утверждает, что пчелиные семьи на садовых участках содержат с согласия соседей; ульи должны быть установлены на расстоянии 3-3,5 м друг от друга и 10 м между рядами; на пасеку следует завести ветеринарно-санитарный паспорт. Далее судья указывает, что Халабурдину принадлежит примерно 19 семей пчел, расположенных на отведенном для них участке небольшой площади. Халабурдин не представил сведения о согласии соседей на содержание пчел, у него нет ветеринарно-санитарного паспорта пасеки. Халабурдин держит пчел в личном подсобном хозяйстве, а не на садовом участке. Вопрос о содержании пчел на садовом участке следует рассматривать в соответствии с Федеральным законом от 15 апреля 1998 г. №66-ФЗ «О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан», но и в нем нет требования о получении согласия соседей на содержание пчел. Кроме того, соседний участок принадлежит жене Халабурдина, а она никаких жалоб мужу не предъявляет. Сосед с другой стороны участка также претензий не имеет. Если Политовых считать соседями, то ими надо считать и всех жителей деревни, а значит, запретить здесь держать пчел, что фактически судья и сделала. Но это противоречит аграрной политике государства. Отсутствие ветеринарно-санитарного паспорта на пасеку никак не может мешать Политовой пользоваться землей.

Приглашенного в качестве специалиста А.И.Касьянов указал следующие недостатки в содержании пасеки: семьи расставлены в два ряда и содержатся в нестандартных ульях; расстояние от усадьбы Политовых до ближайшего ряда ульев 15 м; агрессивность пчел возбуждает высокая скученность на пасеке (10 м2 на семью), в то время как санитарные правила для специализированных пчеловодческих хозяйств и требования при их проектировании и строительстве, утвержденные Главветупром Минсельхоза СССР 4 декабря 1974 г., указывают 30-35 м2, а также крайне низкая культура содержания пчел Халабурдиным, проявляющаяся в запущенности территории. При обследовании пасеки на месте установлено, что только в одном направлении в сторону участка Политовой за 1 мин пролетают 114 особей. Учитывая, что таких направлений множество, пчелы в данном населенном пункте, а именно по месту жительства истицы, создают чрезвычайную и неконтролируемую ситуацию, то есть представляют опасность для людей. Такое заключение, конечно, заслуживает комментария.

Какое отношение приведенный нормативный акт для специализированных хозяйств имеет к частной пасеке А. П. Халабурдина? В Инструкции о мероприятиях по предупреждению и ликвидации болезней, отравлений и основных вредителей пчел, утвержденной Департаментом ветеринарии Минсельхозпрода РФ 17 августа 1998 г., отмечено, что ульи размещают на расстоянии 3-3,5 м друг от друга и 10 м между рядами, пчел содержат в исправных ульях, окрашенных в различные цвета, и ничего не сказано о «разномастности» ульев. Как было подсчитано, за 1 мин от пасеки Халабурдина в сторону участка Политовой полетели 114 особей, но если учитывать, что на расстоянии 300-500 м от этой пасеки расположены и другие, то подсчет не имеет смысла. Точнее, смысл есть: чем больше пчел на пасеке, тем выше уровень пчеловодства.

В судебном заседании в качестве свидетеля был допрошен глава администрации Большежоковского сельского округа Рыбновского района В.Е.Лисицин. Он пояснил, что выезжал на пасеку Халабурдина, где стояло примерно 19 ульев, «в связи с чем вокруг летает очень много пчел». После его показаний судья сделала вывод: «Исходя из вышеизложенного, суд полагает, что в данном случае создаются препятствия к нормальному пользованию земельным участком Политовой, поскольку подвергается опасности здоровье ее и членов ее семьи. Вылет пчел непредсказуем и неуправляем. Ведение пчеловодства ответчиком производится в нарушении ветеринарно-санитарных правил. При таких обстоятельствах суд считает, что ответчику необходимо перенести пасеку на безопасное расстояние от домовладения и земельного участка Политовой».
Можно такое решение считать законным и обоснованным? Нет, конечно, но как ни добивался Халабурдин его отмены, оно вступило в законную силу.

Зимой 2006/07 г. о пчелах не вспоминали, однако 15 мая 2007 г. к судебному приставу-исполнителю Рыбновского райотдела судебных приставов А.П.Зимину поступил исполнительный документ, обязывающий Халабурдина перенести пасеку от границ земельного участка Политовой на расстояние не менее 1 км. Хоть и абсурдны эти требования, но они основаны на решении суда, поэтому пристав-исполнитель возбудил исполнительное производство и строго предупредил Халабурдина о последствиях неисполнения его требований. Думали-думали пенсионеры, да так и не придумали, куда перевезти пасеку. Ведь чтобы где-то ее разместить, нужен участок земли (и это при своих почти 50 сотках!). И вот 25 мая 2007 г. на Халабурдина был наложен штраф в 500 руб., 6 июня 2007 г. — еще один — в 1000 руб.

Почувствовав, что скоро вся пенсия будет уходить на выплату штрафов, Халабурдин обратился в тот же суд, который выносил решение, с заявлением об отсрочке исполнения этого решения. Судья Н.В.Соколова, рассмотрев данное заявление, на основании заключения специалистов приняла во внимание, что перемещать пасеку во время активного медосбора нельзя: при перевозке ульев могут обрываться сотовые рамки и пчелы или погибнут, или станут возвращаться на прежнее место и, не найдя ульев, начнут жалить все живое вокруг. В судебном заседании Политова продолжала утверждать, что пасека вблизи ее земельного участка и дома не дает возможности спокойного проживания: пчелы постоянно жалят членов ее семьи, что создает угрозу их жизни и здоровью. На это судья Соколова в определении указала: «Утверждения Л.М.Политовой, что дальнейшее нахождение пасеки на прежнем месте опасно для жизни и здоровья ее семьи, ничем не подтверждены. Доказательств тому, что пчелы кусали кого-либо из них, Л.М.Политова суду не представила».

Как видим, судья Соколова пришла к совершенно противоположному выводу, чем судья Фомина, и вполне законно и обоснованно вынесла определение об отсрочке исполнения решения до 10 сентября 2007 г. Это определение оставлено в силе определением от 29 августа 2007 г. судебной коллегии по гражданским делам Рязанского областного суда. (Обращает на себя внимание ходатайство В.С.Середкина, представителя Политовой, допросить в кассационной инстанции все того же Касьянова, который при рассмотрении дела судьей Фоминой показал себя противником развития пчеловодства в личных подсобных хозяйствах граждан). Казалось бы, надо радоваться за пенсионера Халабурдина, но 10 сентября 2007 г. неумолимо приближалось. Халабурдин заранее обратился в суд с заявлением об отсрочке исполнения решения судьи Фоминой. Суд был назначен на 19 сентября, однако затем заседание перенесли на 4 октября 2007 г., и его решение уже не имело никакого значения.

20 сентября 2007 г. судебный пристав-исполнитель совместно с участковым инспектором, понятыми, представителем Политовой в отсутствии Халабурдина произвел его раскулачивание. Стоявшие на пасеке ульи (всего 41) были вывезены в карьер около деревни Курбатово Серебряно-Прудского района Московской области. Это более 20 км от Ситьково. (Неизвестно, кто в Московской области выделил землю под пасеку.)
Халабурдин, вернувшийся в Ситьково 21 сентября, ульев не обнаружил. Так как личного автомобиля у пенсионера нет, ему пришлось где на автобусе, где на попутном транспорте объезжать соседние деревни в поисках пасеки, но найти пчел не удалось. 27 сентября Халабурдин получил письмо, в котором судебный пристав-исполнитель уведомлял, что 41 улей вывезен по указанному выше адресу. Словно в насмешку в уведомлении сообщалось, что ответственным за их хранение назначен родственник Политовой — Н.В.Политов. И далее: по поводу возврата пасеки Халабурдин должен обращаться в Рыбновский районный отдел судебных приставов. Получив уведомление, пенсионер поехал на указанное место, однако ни одного улья там не было.

Размер материального ущерба, нанесенного Халабурдину, подсчитать несложно, а морального — невозможно. Если действия судьи Фоминой и судебного пристава-исполнителя Зимина рассматривать с формальной стороны, то все правильно, но фактически они издевались над пенсионером, грубейшим образом нарушали его права.
Халабурдин обратился в суд с жалобой. Судья Фомина признала действия Зимина правильными и отказала в удовлетворении жалобы, потому что Халабурдин пропустил срок на ее подачу. В статье 91 Федерального закона «Об исполнительном производстве»

№119-ФЗ от 21 июля 1997 г. с последующими изменениями и дополнениями, действовавшего в период раскулачивания Халабурдина, сказано, что вред, причиненный судебным приставом-исполнителем гражданам и организациям, подлежит возмещению в порядке, предусмотренном гражданским законодательством Российской Федерации.

С 1 февраля 2008 г. действует новый Федеральный закон «Об исполнительном производстве» № 229-ФЗ от 2 октября 2007 г. Нормой Гражданского кодекса Российской Федерации (статья 1069), в соответствии с которой вред, причиненный гражданину в результате незаконных действий (бездействий) — в данном случае необеспечение сохранности изъятого у Халабурдина имущества (41 улей) — государственных органов либо должностных лиц этих органов, подлежит возмещению за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Н.Астафьев

Похожие статьи: